Дмитрий Хван - Ангарский Сокол [СИ]

— Эй, ублюдки! — крикнул им капитан.

Один из бандитов моментально разрядил свой пистоль в направлении Грауля. Капитан, предполагая немедленный выстрел, уже прижался спиной к забору и этим избежал ранения, уйдя с лини огня. И тут же оглушительные звуки выстрелов «Песца» вновь раздались в ночном Замоскворечье. Не дожидаясь пока враги подойдут на расстояние уверенного выстрела для своего оружия, Павел начал стрелять. Вторым выстрелом он разворотил плечо стрелявшего в него чужака, другой же, выхватив саблю, кинулся на капитана. Грауль хладнокровно выждал пару мгновений и спустил курок. Грянул выстрел и враг, словно налетев на невидимую стену, остановился и упал в траву. Голова его превратилась в кровавое месиво из костей и мозгов. Павел, не удостоив его взглядом, побрёл к Кабаржицкому. Его обогнали нижегородцы и несколько человек из дворни постоялого двора, вооружённые дубьём. Владимира уже подняли и потащили к главным воротам.

— Данила! — позвал парня Грауль и указал ему на обездвиженного им иноземца. — Этого урода в нашу светлицу отнесите, только не через ворота, а тайно. И связать.

— Будет сделано, Павел Лукич, — воскликнул Данила.

— И ещё, — перевёл дыхание капитан. — Во дворе двое мёртвых, принесите их сюда, свалите рядом с этими, обшарьте их хорошенько. И быстрее, стрельцы сейчас набегут. Да лаз заделайте.

Отблески огня из открытого камина плясали на выбеленных стенах зала. Московская ночь была тиха и спокойна. Неторопливый разговор продолжался уже долго, за это время люди сидящие за широким дубовым столом успели съесть поросёнка и обсудить то, что они уже знали о найденном московитами в Сибири княжестве, именуемом Ангарским. Они знали, что граничит это княжество с дикими кочевниками и Китайским государством. Значит, княжество это и торгует с китайцами. Сами англичане три года назад первый раз высадились на китайской земле, заняв португальский форт. С тех пор корона приняла решение укрепляться в Китае. Однако проблема состояла в том, что путь до китайского государства был очень далёк и труден. Приходилось огибать Африку, плыть в водах трёх океанов, для того чтобы достичь, наконец, Китая.

— Возможно есть иной путь достичь Китая. Если эти послы достигли Москвы и не выглядят изнурёнными, то путь, стало быть, не так труден? — сказал пожилой сэр Томас Тассер.

— Так и есть, иначе, отчего бы московитский царь отказал Меррику в открытии устья Оби? — воскликнул самый молодой из собравшихся англичан — Патрик Дойл.

— Известно, что река Обь вытекает из китайского озера. А это прямой путь до богатств, который скрывают от нас московиты.

— Так и есть! Джон Меррик, бывший посредником при заключении мира между московитами со шведской короной слышал, как Барятинский сказал о том, что они-де дошли до Китая, когда шведы спросили их об этом по его просьбе.

— Только зачем он жаловался шведам, что московиты не пускают нас на Обь? Каков болван! — проговорил сэр Томас.

А до этого, вечером, на Английский двор пришла весточка от прикормленного дьяка Посольского приказа. В ней он сообщал прибытии из Коломенского ангарских людишек. И хотя на посольство эта группа ангарцев не тянула, так как и количество людей было малым и одеты они были просто, даже бедно и однообразно, с собою у них было девять тяжеленных ящиков. Не иначе, сообщал осведомитель, в тех ящиках было золото или драгоценные каменья. Да и поселились они не при дворце царском, а в обычном постоялом дворе, хоть одном и из лучших в Замоскворечье.

— Думаю, такой вид послов говорит только о том, что они хотят сохранить свой приезд в Московию в тайне. Да и царь тоже этого желает, — сказал Патрик.

— В таком случае, наша прямая обязанность — узнать, что в ящиках и попытаться добиться сотрудничества с послами Ангарии, — решительно заявил глава торговой миссии в Москве.

— А что московиты привезли из Ангарского княжества в прошлый раз? Надеюсь, все помнят? — обвёл глазами всех присутствующих сэр Томас Тассер.

Да уж, такое не забыть! Тогда царю Михаилу из Сибири привезли великолепное зеркало в золотой оправе, творение, что было никак не хуже лучших венецианских мастеров. Был и мушкет, невиданного типа, заряжаемый не со ствола как всё европейское оружие, также говоривший о наличии мастеров высокого уровня. А золотые монеты Ангарии! Чёткая чеканка, выдержанный вес, ребристая грань — они никоим образом не походили на убогие московские монетки. Стало быть, рядом с богатейшим китайским государством находилось ещё и развитое в науках и технологиях княжество. Сам царь стрелял из ангарского ружья!

— Мушкет тот не требует засыпки пороха и пулю в ствол вгонять не нужно. Говорят, что заряжается он одним движением и стреляет очень быстро — никакой европейский мушкет не сравнится с ним в скорострельности.

— Вы понимаете, что это значит?! — воскликнул глава московской миссии, воздев руки кверху.

— Вряд ли они пойдут на контакт с нами, — покачал головой сэр Томас. — Ведь они встречаются только с московитами и царём Михаилом. Да и оружие, которое у них есть, они будут продавать только ему, насколько я понял нашего осведомителя из Посольского приказа.

— Сэр Томас, а вам не удалось поговорить с этим… Бек… ле Мишевым? Он же приехал из Сибири ранее самих послов ангарского князя.

— Нет, не удалось, — отпил испанского вина Тассер. — Он не желает говорить об Ангарии.

— Что ещё раз говорит о тайне московитов! Мы должны всё разузнать! На кону стоит многое, — снова воскликнул Дойл. — Если Московия получит множество ангарских мушкетов, она сожрёт всю Европу!

— Вот вы, Патрик, и займётесь этим делом лично, — глава московской миссии тут же указал на него пальцем. — В крайнем случае, вяжите ангарцев и тащите сюда. Постарайтесь сделать всё как можно тише. Наш дьяк из приказа поможет людишками.

— Вот только зачем им Московия, коли мехов у Ангарии вдосталь, как и золота?

Через некоторое время, когда уже светало, а страсти былой схватки улеглись, прибывшим с ближней заставы стрельцам были предъявлены охладевшие трупы бандитов, наваленные там и сям на траве между заборами. Тогда же Павел, наконец, прилёг на застеленную лавку в своей светлице и тут же провалился в глубокий сон. Широченную кровать занимал Кабаржицкий, котороый постепенно приходил в себя — негромко постанывал и всё пытался вялыми движениями рук найти на голове шишку, которая теперь, видимо, отчаянно чесалась. Незадолго до появления стрельцов Павел договорился с хозяином двора о том, чтобы он и его люди умолчали про то, что часть бандитов была внутри стен гостевого терема. Что, собственно, было выгодно им обоим. В руках у ангарцев оставалось трое нападавших. Из тех чужаков, что держали на прицеле Никиту с нижегородцами, в живых осталось только двое, остальных забила дубьём дворня, да застрелил Никита, в суматохе сумевший освободить руки. К счастью, жертв у ангарцев, как и среди местных, не было. Если не считать разбитого лица Никиты, да шишки, а возможно и сотрясения мозга у Кабаржицкого. После позднего обеда Грауль задержал в трапезной всех, кроме стерегущего пленников Никиты. Подождав, пока служки удерут со стола и принесут горячего питья со сладостями, он начал говорить:

— Итак, мужики, мне нужно окончательно определиться. Вы все, — обвёл он глазами нижегородцев, — увидели, насколько опасна служба ваша…

Мужики тотчас загомонили, мол, да что мы мордобоя не видали и не служба этот вовсе, а так — сущая безделица и объедаловка.

— Что же тут опасного, Павел Лукич? Разве что косточкой поперхнуться, — резюмировал за всех Данила.

— Хорошо, — кивнул Павел. — В таком случае, следующий вопрос. Все ли из вас пойдут на службу в само ангарское княжество, как было ранее уговорено?

— Все пойдём, не сомневайся! — воскликнул один из мужиков, остальные же одобрительно закивали, потрясая бородами.

— Что же, тогда с завтрашнего дня получите пистолеты, из которого палил Никита и я буду вас учить с ним обращаться. Караульную службу тоже будем постигать. А то вас, как баранов схватили, да под прицелом держали. Ладно, пока отдыхайте.

«Повезло им, что англы до оружия не добрались, сверху ящики с чугуном и железом наставили! Правильно Никитос перед наши уходом идею подал, башковитый он парень, поднатаскать его надо. Ну ладно, я пока проведаю наших пленников» — размышляя, встал из-за стола Грауль.

Когда Павел вошёл в светёлку, где находился Никита, связанный иноземец враз потерял самообладание и нервно засучил ногами на полу. Двое московитов мрачно и равнодушно посмотрели на капитана. Они его, в отличие от сэра Патрика, в деле не видели.